Молитва Давида.

1 Услышь, Господи, правду мою, внемли воплю моему, прими мольбу из уст нелживых.
2 От Твоего лица суд мне да изыдет; да воззрят очи Твои на правоту.
3 Ты испытал сердце мое, посетил меня ночью, искусил меня и ничего не нашел; от мыслей моих не отступают уста мои.
4 В делах человеческих, по слову уст Твоих, я охранял себя от путей притеснителя.
5 Утверди шаги мои на путях Твоих, да не колеблются стопы мои.
6 К Тебе взываю я, ибо Ты услышишь меня, Боже; приклони ухо Твое ко мне, услышь слова мои.
7 Яви дивную милость Твою, Спаситель уповающих на Тебя от противящихся деснице Твоей.
8 Храни меня, как зеницу ока; в тени крыл Твоих укрой меня
9 от лица нечестивых, нападающих на меня, — от врагов души моей, окружающих меня:
10 они заключились в туке своем, надменно говорят устами своими.
11 На всяком шагу нашем ныне окружают нас; они устремили глаза свои, чтобы низложить меня на землю;
12 они подобны льву, жаждущему добычи, подобны скимну, сидящему в местах скрытных.
13 Восстань, Господи, предупреди их, низложи их. Избавь душу мою от нечестивого мечом Твоим,
14 от людей — рукою Твоею, Господи, от людей мира, которых удел в этой жизни, которых чрево Ты наполняешь из сокровищниц Твоих; сыновья их сыты и оставят остаток детям своим.
15 А я в правде буду взирать на лице Твое; пробудившись, буду насыщаться образом Твоим.

Псалом 17.

Этот псалом — молитва о защите от врагов. Нетрудно понять, что Давид имеет в виду Саула, хотя и не называет его по имени, потому что только Саул так сурово и жестоко преследовал его. Сначала Давид несколько раз просит о том, чтобы Бог услышал его молитву. Затем он говорит о том, что правда на его стороне. Сам Саул неоднократно признавал, что гонит Давида несправедливо. Но он продолжал гнать его, несмотря на то, что осознавал свою неправоту. И Давид говорит Богу в молитве: “Господи, посмотри на меня и на моих врагов. Ведь они не правы. Неужели Ты не защитишь меня от несправедливости? Неужели Ты станешь на сторону моих нечестивых гонителей?”

После этого Давид прямо просит Господа вмешаться и защитить его, а также еще раз описывает характер своих врагов.

В конце молитвы о защите, в стихах 14 и 15, Давид сравнивает людей этого мира с собой, противопоставляя себя им, своим врагам. “…людей мира, которых удел в этой жизни, которых чрево Ты наполняешь из сокровищниц Твоих; сыновья их сыты и оставят остаток детям свои”, — говорит он о них, а после добавляет: “А я…”. Он проводит четкую грань между ними и собой. Именно на этом противопоставлении людей мира и Давида мы сегодня сосредоточим свое внимание. Можем ли мы сказать: “А я…”? Или мы настолько слились с людьми этого мира, что четкую грань между нами и ними провести сложно?

Чем же Давид отличался от людей этого мира?

1. Люди мира думают о настоящем, а Давид о будущем. Это видно из сравнения двух выражений: “…людей мира, которых удел в этой жизни” и “А я в правде буду взирать на лицо Твое, пробудившись буду насыщаться образом Твоим”.

Люди этого мира принадлежат этой жизни, и они никогда не думают о будущем. Конечно, они думают на 20-30 лет вперед, но подлинное будущее — это вечность. Жизнь на этой земле — это один день, одно мгновение настоящего по сравнению с вечностью. Люди мира не способны вырваться из тисков настоящего, они никогда не думают о подлинном будущем.

Они думают об этой жизни, когда только готовятся начать ее. Они выбирают место учебы, думая о том, где они будут работать, чтобы обустроить земную жизнь. Закончив университет и найдя работу, они думают, где найти лучшую работу, чтобы еще лучше устроить земную жизнь. Приближаясь к пенсии, они думают, как обеспечить старость. Когда они чувствуют приближение смерти, они думают, кому раздать наследство, как лучше организовать собственные похороны и какой памятник поставить на своей могиле. Но они не задумываются о том, что будет после похорон, после того, как на их могиле поставят памятник!

Нет ничего плохого в том, чтобы думать об учебе, работе, даже лучшей работе и завещании (если есть, что завещать). Христиане тоже это делают. Но они также постоянно помнят о будущем. Когда они выбирают место учебы, ищут работу, готовятся к смерти, они всегда помнят о том, что их ждет утро воскресения, в которое они пробудятся и узрят лицо Бога. Они постоянно живут в предвкушении того дня, когда они смогут непрерывно видеть образ Божий и насыщаться им. И поэтому они совершенно иначе относятся ко всем своим земным делам.

Представьте себе человека лет тридцати. Он защитил докторскую диссертацию и начал строить блистательную карьеру. Неожиданно он осознает, что Бог дал ему другой дар — проповедника. Перед ним встает выбор: продолжать строить карьеру и стать известным и богатым человеком или бросить все и стать пастором небольшой церкви? Как бы вы поступили в такой ситуации? Как бы поступили люди этого мира? Давид? Ясно, что человек этого мира отбросил бы всякую мысль о том, чтобы расстаться со славой и деньгами ради служения Богу. Ведь он не думает о подлинном будущем, для него важно получить все от этой жизни. С другой стороны, человек не от мира сего с радостью согласился бы использовать свои способности и силы, чтобы приближать других людей к подлинному будущему. Если люди мира говорят: “Ешь, пей, веселись, ибо завтра умрешь”, то человек, подобный Давиду, говорит иначе: “Даже если ты ешь плохую пищу, пьешь грязную воду и не веселишься, служи Богу, ибо завтра не умрешь, ибо у тебя есть будущее”.

Именно в этом заключается первое важное различие между людьми этого мира и людьми не от мира сего. О чем думаем мы? Можем ли мы сказать: “А я… А я думаю о будущем?”

2. Люди этого мира любят сокровища Бога, а Давид любит самого Бога. Посмотрите, какое сравнение делает Давид: “…которых чрево Ты наполняешь из сокровищниц Твоих…” и “А я…буду насыщаться образом Твоим”.

Бог посылает дождь и свет солнца и праведными, и неправедным. И когда люди этого мира получают дары от Бога, то они рады и довольны. Однако они радуются не самому Богу, а тому, что они от Него получили. Гости из западных стран часто говорят о нашем белорусском радушии и гостеприимстве. Но они не понимают, что очень часто жителям Беларуси нужны не сами американцы, англичане или немцы, а их национальная валюта. Так и людям этого мира нет дела до Бога, им нужны Его сокровища. Иногда люди вступают в брак по расчету. Молодой человек клянется своей невесте в любви, но на самом деле он любит не ее, а толстый кошелек ее папы. Люди этого мира в Боге видят только материальную выгоду.

Каждый человек может очень легко определить, истинная у него вера или нет. Ведь многие люди говорят, что верят в Бога, они даже ходят в церковь. Но что произойдет с их верой, если их лишить земных благ? Будут ли они дальше любить Бога и поклоняться Ему, если лишатся здоровья и денег? На сколько процентов упадет посещаемость протестантских церквей, если прекратить поток гуманитарной помощи? Для людей этого мира Бог без Своих сокровищ не имеет смысла. Они любят не Бога, а Его кошелек.

Но люди не от мира сего любят Бога больше, чем Его сокровища. Даже если христианина лишить всего, он не перестанет любить Бога. Господь по-прежнему будет нужен ему. Самый яркий пример человека не от мира сего — это Иов. Сатана думал, что Иов любит Бога только потому, что Он дал ему богатство, здоровье, детей и почет в обществе. Но оказалось, что Иов остался верным Богу, даже когда он был лишен абсолютно всего, кроме самой жизни.

Можем ли мы уверенно сказать: “Людям этого мира нужен кошелек Бога, а я люблю самого Бога?”

3. Люди этого мира стремятся приобрести богатство, а Давид — праведность. “…сыновья их сыты и оставят остаток детям” — “А я в правде (т.е. праведности) буду взирать на лицо Твое”.

У людей этого мира есть главная цель — накопить денег. И они не успокаиваются до тех пор, пока не соберут столько, чтобы хватило им, их детям и их внукам. Это заметил еще Давид. Но когда сам Давид думает о будущем, то его второе по важности устремление — быть праведным. Посмотрите, когда он говорит о будущей возможности увидеть лицо Бога, он добавляет лишь одно — праведность. Другими словами, думая о том, что он будет насыщаться образом Христа, он может представить себе еще только одно сокровище, которое может сравниться с таким счастьем — праведность.

Для людей этого мира — главное деньги. Они готовы ради них на все, даже на преступление. И чем больше денег, тем больше преступление. Рабочий выносит с завода деталь и зарабатывает сто рублей, а чиновник задерживает зарплату учителям и шахтерам и зарабатывает на этом миллион. Конечно, люди этого мира тоже стараются избегать греха, но лишь для того, чтобы не лишиться денег. Если они понимают, что наверняка придется платить штраф или сесть в тюрьму, то они могут воздержаться от преступления. Однако быть праведным бесплатно они не желают. Они готовы не согрешить лишь в том случае, если им за это заплатят.

Но люди не от мира сего, напротив, готовы заплатить любые деньги, лишь бы избавиться от греха. Когда они грешат, то им свет не мил, их не могут утешить деньги, которые даже мучают их, если они “нечистые”. Если людям этого мира не нужна бесплатная праведность, то людям не от мира сего не нужно хорошо оплаченное нечестие. В грехе им не нужен “Мерседес” и золотая цепь на шее, им не нужно золотое беззаконие. Если бы я был не женат, и мне предложили поменять двухкомнатную квартиру на землянку плюс святость, то я бы не только согласился, но еще и предложил бы в качестве доплаты с моей стороны десять тысяч долларов (если бы они у меня были). Какой смысл в удобстве, машине, библиотеке, почете и уважении, если я грешу перед обедом, во время обеда и после обеда? Любой грех — это бочка дегтя, вылитого на маленькую каплю меда земной радости. И поэтому вместе с Давидом я жду не дождусь , когда же увижу лицо Бога в праведности.

Итак, в конце молитвы о защите от врагов, Давид неожиданно осознает, что он надежно защищен от них. Он может четко провести границу между ними и собой. И они не способны ее перейти. Давид — человек не от этого мира, поэтому люди этого мира не могут причинить ему вреда. Для Давида главное — это будущая жизнь с Богом. Враги не могут лишить его ее, хотя могут убить его тело. Они могут сделать его нищим, но Давиду это не так важно, главное для него — Сам Бог. Они могут обобрать его до нитки, но он не потерпит урона, если приобретет праведность. Люди этого мира даже не подозревают о ценностях Давида, поэтому не могут похитить их. Они не способны нанести удар в его сердце. Они снимают с него стружку, с которой он рад расстаться, а сердцевина остается нетронутой.

Мы так же, как Давид, надежно защищены от людей этого мира, если можем сказать: “А я…”. Мы живем в этом мире, но на самом деле наша жизнь проходит в глухом монастыре в дремучем лесу. Нам нет надобности выходить из этого мира и поселяться за высоким каменным монастырским забором, потому что мы укрыты за нерукотворными вратами духовного монастыря. И в этот духовный монастырь люди мира не имеют доступа. Мы совершенно отделены от них. Если даже у нас заберут деньги, отнимут здоровье, то самое главное по-прежнему будет с нами.

Как защитить церковь от проникновения в нее мира? Это серьезная проблема. Однако церковь не надо защищать. Она надежно защищена, если каждый христианин может сказать: “А я…”, если каждый верующий может провести четкую грань между собой и людьми мира.

Даже если мы будем ходить в мирской одежде (а мы, кстати, ходим в ней, даже самые консервативные из нас!), даже если мы будем слушать мирскую музыку и читать мирские книги, это не значит, что мир проник в нас. И, наоборот, если мы откажемся от мирской одежды (это невозможно! Вся одежда мирская!), даже если мы не будем слушать мирскую музыку, то это не защитит нас от мира. Мир проникнет в нас изнутри. Он навяжет нам свои ценности, что он с успехом делает, когда упор делается на внешность христианина, а него его духовные приоритеты. Нас может защитит лишь стремление к будущему, к Богу, к праведности.

Ведь как мир может проникнуть в церковь, если мы живем в будущем, а он в настоящем? Если мы любим Бога, а мир — кошелек Бога, если мы готовы отдать все ради святости и не ценим деньги, которым мир поклоняется? Если мы сможем провести черту между собой и миром, подобно той, которую провел Давид, если мы добьемся внутреннего, а не внешнего, показного различия, тогда церковь будет надежно защищена.

 
 
The Reformed Reader Home Page 


Copyright 1999, The Reformed Reader, All Rights Reserved